«Подсолнух» на счастье - Страница 26

К оглавлению

— С утра была пятница.

— Ах, черт, — с досадой поморщилась Рена. — Я, как назло, оставила машину «Трибуны», ну, наш «ягуар», в ремонте.

— Я сам заеду за тобой в субботу — и вперед! Позаботься взять с собой что-нибудь из еды. Я ужасно прожорливый.

— По тебе не скажешь, — фыркнула Рената.

— Вот увидишь. Каков будет маршрут?

— Через Кальюмет-Сити на юго-восток. Кальюмет немного похож на ваш Ок-Парк.

— А ты разве бывала у Билла дома? — снова насторожился Тео.

— Господи! Неужели все снова?

— Прости.

— Я брала интервью у твоего отца задолго до того, как… В общем… на заре туманной юности. Волосы по тогдашней моде носила врастопырку, — Бранч забавно вскинула над головой пальцы, — и была похожа…

— Я знаю, на что ты была похожа… — Анджер с трудом взял себя в руки. С абсолютной ясностью он вспомнил ван-гоговские подсолнухи в отцовской гостиной и старую фотографию из семейного альбома.

— Так скажи! — в голосе Ренаты прозвучало нечто ребячье, капризное.

— А вот не скажу. Можешь сколько угодно канючить — не скажу…

Следующим ранним утром Анджер еще издали заметил Ренату, поджидавшую у бровки тротуара. Как может женщина выглядеть каждый раз еще эффектнее, тотчас подумал он, или это белый цвет так идет ей? По-спортивному подтянутая, в белых джинсах, мужской белой рубашке и теннисных туфлях, Рената действительно смотрелась великолепно. Он притормозил, она закинула дорожную сумку на заднее сиденье, затем уселась с ним рядом.

— Привет.

— Я не опоздал? На заправке скопилась куча машин.

— В самый раз, — улыбнулась Рената.

— Тогда вперед!

Он нажал на газ, и «порше» с легкостью птицы понесся вдоль улицы.

— Я хочу побыстрее вырваться на оперативный простор. Сегодня же уик-энд.

— Ну, чикагцы народ обстоятельный. Пока соберут детей, пожитки, набьют провизией багажник, — чуть сморщив носик, перечисляла Рената, — мы будем уже далеко.

— Ты хорошо помнишь место, куда едем?

Он, конечно, имел в виду дорогу к хижине, но Ренате на секунду показалось, что в голосе его прозвучал скрытый намек… или упрек? Вид, правда, у него безмятежный. Покосившись на Тео, Рената убедилась в этом. Просто я чувствую себя несколько неловко, вот и померещилось.

— Думаю, да, помню. Я провела там чудесный уик-энд, было очень здорово.

— Почему бы тебе не посмотреть карту? Выбери-ка нам другой выезд из города. Я, похоже, ошибся насчет того, что здесь сутолоки поменьше.

Рената не заметила особого скопления машин, но согласно кивнула.

— Сейчас посмотрю.

Краем глаза Тео наблюдал, как Рена раскладывает на коленях карту. Золотистые волосы падают ей на лицо, по-детски оттопырив нижнюю губу, она сдувает прядь, чтобы не мешала. Это почему-то растрогало Тео. От невыносимой нежности сжалось горло.

Да что со мной сегодня? С момента пробуждения у него постоянно менялось настроение. Он то насвистывал, предвкушая день, который проведет вдвоем с Ренатой, то откровенно злился, какого черта он так радуется, если повезет женщину в то место, о котором та хранит воспоминания, возможно интимного свойства.

Какого черта я вообще напросился на эту поездку?

Тео сердито пялился на бегущую впереди дорогу. С кем и где она бывала до нашей встречи — ее дело! Да и после тоже! Я не имею никаких прав на нее. И не хочу иметь! А менее всего хочу опять вляпаться. Я уже это проходил. Лиз поначалу казалась мне сущим ангелом, а подарила ад.

Рената подняла глаза от карты, и Тео тут же проглотил горькую усмешку.

— Второй поворот налево.

— Я уже не успеваю перестроиться, придется ехать прежним маршрутом. В конце концов пять минут раньше, пять позже, — не имеет значения.

Дальше по улицам города они ехали молча. Движение усилилось, и Тео пришлось сосредоточиться. Только когда замелькали окраины, Тео заговорил снова.

— Со студией на десятом этаже я вчера все-таки договорился. Мы сторговались.

— Молодец! — восторженно ахнула Рената. — Наши рекламщики будут просто счастливы! Вот увидишь, как они развернутся. Там такие талантливые ребята собрались.

— А как прошли твои переговоры с Хедли? Надеюсь, тоже успешно?

Рената вздохнула.

— К сожалению, не совсем. В редакции нам ужасно мешали. Ты же знаешь, какое в газетах столпотворение.

Тео рассмеялся.

— Примерно, как на телевидении, как я понимаю… Так он согласился?.. Или боится бросить свою газетную конюшню и променять шило на мыло?

— Ему и хочется и колется… Я уж льстила ему льстила, чуть не по шерстке гладила.

Тео нахмурился. От одной мысли, что Рената подольщалась к этому самодовольному типу, ему стало противно.

— Послушай, я могу сам потолковать с Хедли, если хочешь.

— Думаю, тебе не удастся уговорить его. А я смогу и уговорю!

— Ладно, ну его к чертям, не будем говорить о нем сегодня. Скажи-ка мне лучше, сколько миль осталось до съезда с автострады и какая меня впереди ждет дорога?

— Еще довольно далеко. Ты сам увидишь предгорья. Когда пойдем в гору, тебе придется сбавить газ.

— Боишься, свернем себе шеи? Не бойся, — озорно сказал Тео. — Я же танкист все-таки. А в детстве, между прочим, научился водить машину раньше братьев.

— Разве у тебя есть братья? — удивилась Рената, вспомнив, что и о них Билли никогда не упоминал тоже.

— Средний и младший. Фил и Майкл.

— Представляю, как ты ими командовал.

Тео довольный фыркнул.

— Они и сейчас меня слушаются. Фил — адвокат, Майкл — геолог-нефтяник. Отличные ребята. Правда, мы живем в разных концах Америки, но это не мешает нам любить друг друга.