«Подсолнух» на счастье - Страница 9

— Подъезжали к съемочной площадке, вот к чему!

— Послушайте, я не видел ничего, кроме пыли, пока ваш чертов конь чуть не врезался в меня.

— Да это же Скакун, а вы чуть не врезались в него. Конь стоит целого состояния! И кадр, который вы соизволили сорвать, отнюдь не дешев. Что вы скажете, если вам придется за него заплатить?..

— Это уж слишком, мадам, вы не находите?

Конечно, она перебрала через край. Но и в самом деле Ренату Бранч беспокоили бесконечные расходы по картине, которую «Трибуна» вынуждена доснимать. Скорее бы уж закончить с ней и заняться более перспективными проектами, занимавшими ее куда больше, чем история лошади по имени Скакун.

— О'кей, — холодно произнесла Бранч. — Пошутили, и хватит. А теперь разворачивайтесь и убирайтесь отсюда.

— Боюсь, не все так просто, — возразил Тео, прищурившись. — Я здесь по делу.

Ну, и нахал, подумала про себя Рената. Смерив незнакомца с ног до головы взглядом, она подумала, что мужик из тех, которые не прочь сняться для телевидения. Сколько таких перевидала! Этот был ничего. Высокий, ладный. Жаль, глаз под очками не видно. А лицо хорошей лепки. Скулы, губы отлично очерчены.

— Повторяю: разворачивайтесь и убирайтесь.

— Поверьте мне, леди. — Тео перевел взгляд на окружающее его море заинтересованных лиц, пытаясь определить, есть ли среди них Рената Бранч. — Вы зря так обращаетесь со мной.

Кошмар, подумала Рената. От такого настырного легко не отделаешься. Впрочем, есть способ — обнадежить.

— Послушайте, — вполне доброжелательно произнесла она, — почему бы вам не оставить ваше досье?..

— Что? — изумился Тео.

— Ваши фотографии, автобиографию, вырезки прессы, если есть… Найдется подходящая роль, мы с вами свяжемся.

— Так вы полагаете, я домогаюсь роли? — Он откровенно расхохотался. — Ошибаетесь, это в мои планы не входит. Кино не моя стихия. Но будь я здесь хозяином, ассистентке, вроде вас, я не позволил бы столь бесцеремонно обращаться с кем бы то ни было. Так где ваша хозяйка, милочка? Ну-ну, не стройте из себя дурочку. Где она?

— О'кей, — бросила Бранч. — У вас две минуты на то, чтобы немедленно убраться отсюда.

— В самом деле? — Ситуация начала забавлять Тео.

— Вы прервали съемки. Спугнули коня…

— Вашу звезду, хотели вы сказать, — ухмыльнулся он.

— Смейтесь-смейтесь, но если мы не найдем Скакуна…

Рената вдруг смолкла. А что, если и в самом деле лошадь не найдется или ее придется искать несколько дней? А каждый день простоя группы будет затягивать на шее «Трибуны» все более жесткий узел. Она знала, что на глазах людей нельзя распускаться, раскисать, но ничего не могла с собой поделать. Губы ее задрожали, скривились. Вся ее бравада исчезла. Она шмыгнула носом и кончиками пальцев коснулась предательски повлажневших уголков глаз.

Тео оторопел.

— Ради Бога, только не плачьте. Если я вас обидел, то приношу свои извинения.

— Я и не плачу, — свирепо возразила Рената. — Я никогда не плачу…

Оно и видно, пробормотал Тео и сделал то единственное, что в таких случаях делают мужчины: стремительно шагнул, обнял и поцеловал ее в дрожащие губы.

Глава 3

Позже, когда Теодор Анджер попытается найти объяснение своему поступку, он скажет сам себе, что у него просто крыша поехала. Иначе с чего бы стал обнимать эту разбушевавшуюся мегеру?

Нет, мозг не отключился полностью! Тео все четко контролировал и тут же уловил, как затаила дыхание и замерла толпа, когда его рот накрыл женские губы. Сразу же ощутил их яростное сопротивление, которое только подхлестнуло не останавливаться на полдороге. И правильно, иначе он не почувствовал бы, как эти губы сладки и горячи. Наверное, такой представляется пища изголодавшемуся человеку: обжигающей, но и сладчайшей… Ему в голову внезапно пришла безумная мысль, будто и он голодал всю жизнь и до сих пор не насытился. Забыл тот волнующий ток, когда словно пузырьками закипает кровь и необъяснимой волной захлестывает тело. И хотя голос разума нашептывает: отпусти, разве не видишь, как женщина сопротивляется, — все напрасно, руки еще крепче сжимаются, как бы сами собой.

Ее губы мягчеют под натиском, безвольно расслабляясь, еще миг — и они раскроются, ответят на настойчивый мужской призыв. Боже, как невыразимо прекрасен этот момент, таящий обещание.

Тут у себя за спиной Тео услышал смех, а потом и голос.

— А ну-ка покажи ему, Рена!

Это ошеломило его. Рената Бранч?.. Не может быть, бред! Он невольно отшатнулся, ослабив объятия, и тут же получил хлесткую пощечину.

— Ублюдок!

Глаза Бранч сверкали. Она — сама ярость. Без сомнения, готова испепелить его. Тео и поверил бы этому, если бы секунду назад не ощущал ее чувственную реакцию, таившую безграничную страсть. Этого еще не хватает, мелькнуло в голове Тео! Меня не поймаешь, детка. Да будь ты сама Клеопатра, я сумею с тобой справиться.

— Даю вам одну минуту, чтобы сесть в машину и убраться отсюда к чертовой матери!

Тео уже взял себя в руки и с издевкой ответил:

— На вашем месте я не предъявлял бы ультиматумов. Не прикидывайтесь невинной овечкой, мадам! По части предварительного секса, так сказать на разминке, вы классная специалистка. Отлично работаете. Могу представить, каково с вами в более интимной обстановке, а не на публике! О-ля-ля!

Что за отвратный сукин сын! Мало того что он прилюдно поцеловал ее, так еще и позволяет оскорбительные намеки. Да она ни во что не ставит этот наглый поцелуй, хотя на секундочку ей показалось, что готова растаять в его объятиях. Чушь! Мужик застал меня врасплох — только и всего. Однако столь очевидная мысль, в которой убеждала себя Рената, напрочь меркла перед ее ощущениями — губы горели огнем, а тело все еще трепетало.